In Inferno Veritas. Возлюбленные чада божии тысячи лет более чем упрямо идут по стопам Иуды.
Грязный город, населенный множеством двуногих, везде пыль, заводы и свежий асфальт. По путям едет разбитый и помятый трамвай. Двери открываются. Среди потока куда то спешащих людей, выходящих из железной пасти трамвая появляется он. Он прыгает на землю, он кричит от боли. Прыгает до тротуара, облокачивается о стену дома... Одна ступня его совершенно голая, вся в крови и в пыли. Он калека. Его травма нелепа до смешного - у него в пятке застрял конек... он повернут носом назад, притом лезвием вниз... острые края его плотно углубились в пятку мужчины. Сам он на вид лета 38-40, волосы с проседью, длинные до плечь, короткая борода и слезы. Он плачет. Прыгая на одной ноге, изредка наступая на травмированную конечность, из которой сочится смешанная с грязью кровь, стекая по когдато белоснежной коже, которой был обит конек, и обломки костей свисают на кусках мяса и сухожилиях, он кричит и ноет при каждом шаге. Никто на него не обращает внимания. Потом он замолкает, только бормочит себе под нос голосом, полным боли и сострадания к себе. "Господи, за что мне это..." Я смотрю ему в спину. Он плачет. Он идет домой.